Тысячи тысяч неприкаянных душ
навечно застряли в подвалах Дыбенко, сама смерть боится заходить в эту глушь, пятьдесят миллионов серых оттенков. Мрачного, серого цвета трущобы,
из панельных домов и он отдал бы всё бы! Лишь бы никогда сюда не вернуться, но годы проходят, а цепи не рвутся...