Мне нравится черно-белый стиль. Какое стихотворение вы захотите здесь оставить - ваш выбор.
замёрзший город, замерзшие люди.
холодные руки и горячие сердца.
“сердца ошибаются, но никогда не врут”, – сказал один очень хороший человек.
вокруг этих ошибок и вращается весь наш мир. они страшные, они превращают романтиков в эгоистичных мудаков, а идеалистов в конченных циников.
чего же боюсь я? бояться мне на деле нечего. всё, чего я боялся, я уже потерял. как будто я тот самый ненормальный из американской комедии, таскающий с собой холодное оружие и хранящий заряженный пистолет в бардачке какого-нибудь мини-купера.
даже боюсь я не пуль и крови, а собственных чувств и слёз. потребности в сострадании и понимании у меня не было никогда. сейчас я один в этой комнате, и своё одиночество я заполнил стихами, хорошим красным вином /помогает от кардионевроза и тремора рук/ и мотивационными речами, навешивающими лапшу на уши и заливающие всё это дело горячей водичкой.
горячо и внутри. руки только мёрзнут.
это, наверное, лучше, чем лежать с холодным сердцем и не чувствовать тепло живых рук /когда-то любивших и любимых/ на “разделочном столе”. ты ведь на нём мертвее всех в этой комнате.
все упирается в вечность. она – наши утраты и потери, оставляющие след в холодных сердцах.
– никогда ведь не знаешь, кто завтра умрёт. и неважно, веришь ты в иисуса, аллаха, эволюцию или параллельные вселенные. единственное, что мы знаем наверняка, это...
– что?
– что мы живём сейчас.
холодные руки и горячие сердца.
“сердца ошибаются, но никогда не врут”, – сказал один очень хороший человек.
вокруг этих ошибок и вращается весь наш мир. они страшные, они превращают романтиков в эгоистичных мудаков, а идеалистов в конченных циников.
чего же боюсь я? бояться мне на деле нечего. всё, чего я боялся, я уже потерял. как будто я тот самый ненормальный из американской комедии, таскающий с собой холодное оружие и хранящий заряженный пистолет в бардачке какого-нибудь мини-купера.
даже боюсь я не пуль и крови, а собственных чувств и слёз. потребности в сострадании и понимании у меня не было никогда. сейчас я один в этой комнате, и своё одиночество я заполнил стихами, хорошим красным вином /помогает от кардионевроза и тремора рук/ и мотивационными речами, навешивающими лапшу на уши и заливающие всё это дело горячей водичкой.
горячо и внутри. руки только мёрзнут.
это, наверное, лучше, чем лежать с холодным сердцем и не чувствовать тепло живых рук /когда-то любивших и любимых/ на “разделочном столе”. ты ведь на нём мертвее всех в этой комнате.
все упирается в вечность. она – наши утраты и потери, оставляющие след в холодных сердцах.
– никогда ведь не знаешь, кто завтра умрёт. и неважно, веришь ты в иисуса, аллаха, эволюцию или параллельные вселенные. единственное, что мы знаем наверняка, это...
– что?
– что мы живём сейчас.