расскажи что-нибудь хорошее?
Всегда вгоняли в небольшой ступор подобные просьбы. Во-первых, что значит "хорошего"? Мясо, расчлененка, гомоебля, некрофилия, розовые пони, тригонометрия, квантовая механика, говно, жопа? Что? О_о
Я ж не знаю ваших склонностей и предпочтений. Во-вторых: я думаю, каждому знакомо, ты можешь знать ссаные миллионы крутейших историй, но как только тебя просят "рассказать что-нибудь интересное/хорошее", то язык сразу пропадает где-то в просторах жопы, а из историй ты знаешь только сказку про колобка, и ту какую-то перекосоебленную.
Ну что ж, расскажу вам про колобка.
Жили-были дед с бабкой. Деда звали Олег, но друзья, такие же деды, звали его "Бухать". А бабку никак не звали, кому она ваще на хуй нужна, жрать готовит и ладно.
Так вот, сидит дед такой за столом, красноречиво жрет кухонное полотенце. Типа, давай-ка мне сюда жратвы, бабка.
А всю жратву уже заточил Чубакка, местный фрезировщик, внештатный бабкин ебарь. Ну как ебарь, одно название. Правду говорят, что сексуальная жизнь мужчины не заканчивается до тех пор, пока на его руках есть хотя бы один палец. Собственно, только этим Чубакка похвастаться и мог. Был он тугой, как ручной тормоз, и старый, как Киркоров. А фрезеровщиком бабкин ебарь работал сколько себя помнит. Вот Раневская говорила, что жизнь — это затяжной прыжок из пизды в могилу, а папка Чубакки говорил "завязывай пинать хуи и пиздовай к станку, уебок, сука, хули на трусах у меня не засох."
Как вы поняли, детства у Чубакки не было. Зато был палец. А бабке и того достаточно. Пока дед Бухать ходил бухать, к бабке приходил Чубакка и они вместе тыкали его пальцем в небо и жрали дедову еду.
Так вот, вернемся к деду. Дед хотел кушать. Очень. Он принципиально не разговаривал с бабкой, а продолжал жевать полотенце все отчаяннее. Полотенце на вкус было такое себе, что красочно отражалось на морщинистом деловом лице.
Бабка хотела, чтобы дед поскорее уже съебал из избы и оставил в покое ее с полотенцем, с еще она хотела луну и звезды с неба, но хуй. Не срослось у нее как-то.
Чтобы дед оставил хоромы, необходимо было его накормить.
И тут до бабки дошло: "А сделаю-ка я этому пидару старому колобка!"
Взяла она шар для боулинга, обмазала его остатками теста и сунула в свою... Печку.
А это оказался и не шар вовсе, а ядерная боеголовка "Тополь-М", от высокой температуры в бабушкиной печке начался неконтролируемый процесс деления, то есть взрыв. И распидарасило всю избу, деда, бабку, Чубакку, станок Чубакки, палец Чубакки, лису, волка, зайца, медведя, все село Хуево-Кукуево, Усть-Пиздюйскую область, патриарха Кирилла...
Вот так вот. От бабушки ушел, дедушку похерил, станок поломал. Неправильный колобок.
Вот и сказке конец, а кто слушал, тому делать нехуй видимо, идите спать.
Я ж не знаю ваших склонностей и предпочтений. Во-вторых: я думаю, каждому знакомо, ты можешь знать ссаные миллионы крутейших историй, но как только тебя просят "рассказать что-нибудь интересное/хорошее", то язык сразу пропадает где-то в просторах жопы, а из историй ты знаешь только сказку про колобка, и ту какую-то перекосоебленную.
Ну что ж, расскажу вам про колобка.
Жили-были дед с бабкой. Деда звали Олег, но друзья, такие же деды, звали его "Бухать". А бабку никак не звали, кому она ваще на хуй нужна, жрать готовит и ладно.
Так вот, сидит дед такой за столом, красноречиво жрет кухонное полотенце. Типа, давай-ка мне сюда жратвы, бабка.
А всю жратву уже заточил Чубакка, местный фрезировщик, внештатный бабкин ебарь. Ну как ебарь, одно название. Правду говорят, что сексуальная жизнь мужчины не заканчивается до тех пор, пока на его руках есть хотя бы один палец. Собственно, только этим Чубакка похвастаться и мог. Был он тугой, как ручной тормоз, и старый, как Киркоров. А фрезеровщиком бабкин ебарь работал сколько себя помнит. Вот Раневская говорила, что жизнь — это затяжной прыжок из пизды в могилу, а папка Чубакки говорил "завязывай пинать хуи и пиздовай к станку, уебок, сука, хули на трусах у меня не засох."
Как вы поняли, детства у Чубакки не было. Зато был палец. А бабке и того достаточно. Пока дед Бухать ходил бухать, к бабке приходил Чубакка и они вместе тыкали его пальцем в небо и жрали дедову еду.
Так вот, вернемся к деду. Дед хотел кушать. Очень. Он принципиально не разговаривал с бабкой, а продолжал жевать полотенце все отчаяннее. Полотенце на вкус было такое себе, что красочно отражалось на морщинистом деловом лице.
Бабка хотела, чтобы дед поскорее уже съебал из избы и оставил в покое ее с полотенцем, с еще она хотела луну и звезды с неба, но хуй. Не срослось у нее как-то.
Чтобы дед оставил хоромы, необходимо было его накормить.
И тут до бабки дошло: "А сделаю-ка я этому пидару старому колобка!"
Взяла она шар для боулинга, обмазала его остатками теста и сунула в свою... Печку.
А это оказался и не шар вовсе, а ядерная боеголовка "Тополь-М", от высокой температуры в бабушкиной печке начался неконтролируемый процесс деления, то есть взрыв. И распидарасило всю избу, деда, бабку, Чубакку, станок Чубакки, палец Чубакки, лису, волка, зайца, медведя, все село Хуево-Кукуево, Усть-Пиздюйскую область, патриарха Кирилла...
Вот так вот. От бабушки ушел, дедушку похерил, станок поломал. Неправильный колобок.
Вот и сказке конец, а кто слушал, тому делать нехуй видимо, идите спать.
